Спать с толстой пушистой кошкой - одно удовольствие.
Не спать - совершенно другое удовольствие. Но тоже удовольствие, особенно когда жарко.
Вообще, укладываясь спать, мы с мужем устраиваем Маленькое Еженощное сражение за обладание великим кошунчиком. Мы тянем кошунчика в разные стороны и говорим, мол, это моя кошка, нет, моя, нет, я с ней буду спать, нет, я, отдай кошку, сама отдай кошку.
Кошка болтается между нами, животик смешно мотыляется туда-сюда, и думает: "Бляди".
Обычно мы приходим к компромиссу и обнимаем кошку вдвоём, а потом становится жарко. Тогда кошка вручается мне, ни в чём себе не отказывай, дорогая жена.
Но вот в чём штука.
Муж считает само собой разумеющимся то, что у него своя часть кровати. Кошка считает свою часть ещё более само собой разумеющейся. При этом оба уверены, что ему досталась меньшая часть, но чего не сделаешь ради семьи... Одновременно они считают, что я запросто могу уместиться с кем-то из них: муж - что с кошкой, а кошка - что с мужем.
Я тоже вас люблю.
Кошка вытягивает лапы и урчит, а иногда кладёт мне голову на плечо и удовлетворённо говорит "Уф" - подвинуть её значит выступить против всего святого и светлого, что есть на земле. Мужа я бы, может, и подвинула, но он несдвигаем.
Уютненько засыпаем, в общем.
Правда, во сне я уже не так чутко отношусь ко всему святому и светлому, поэтому могу наползти на кошку. Кошка издаёт сдавленные звуки, хрипит, всячески сражается за свою кошачью жизнь и выползает из кровати, уходя спать куда-нибудь ещё.
Но зато, когда утром говоришь "Кошка-кошка-кошка!", то слышно сразу "Топ-топ-топ", немного удивлённое "Р-ру?" и потом "Бум" - кошка пришёл и пушистый, и прыгнула на кровать, и услышала, что она "кошунчик-свинокошунчик-мышунчик-камышунчик" (и подумала: "Ну дебилы"), и дала понять, что она готова ко второму завтраку.
Конечно, можно было бы купить кровать пошире. Но где ж купишь такой великолепный перфоманс.